Когда Погаснет Свет и другие истории (ЛП) - Лаймон Ричард Карл

Она посмотрела на них - и вновь отключилась.

Вновь из участницы превратилась в наблюдателя.

У той, что бросила камень, на месте левого глаза зияла черная дыра, и прикованная к дереву девушка поразилась, как ей удалось так метко попасть в голову Потрошителя, имея всего лишь один глаз.

Тем более, она была мертва. Огромная связка кишок свисала из вспоротого живота, покачиваясь между ног, словно набедренная повязка индейца. От правой ноги до колена остались одни кости - работа той самой «голодной шоблы»?

Как она может ходить?

Но ведь ходит.

Как все они могут ходить?

Та, что, очевидно, была самой первой жертвой, прекрасно двигалась, вообще не имея на ногах ни клочка мяса. Должно быть, стая хорошо попировала над ней. Одна рука полностью отсутствовала. От другой осталась лишь плечевая кость. Сохранившуюся плоть покрывали трупные пятна. А сохранилось не многое. Грудная клетка была взломана справа. Слева ребра уцелели, и сквозь них проглядывали сморщенные легкие. На лице не было ни глаз, ни носа, ни губ. Казалось, она ухмыляется. Девушка, прикованная к дереву, попробовала улыбнуться в ответ, но та никак не отреагировала. Еще бы, глупенькая. Как она может видеть?

Как она может ходить?

У другой сохранились глаза. Широко раскрытые и остекленевшие. Это был очень странный взгляд.

Ах, вот оно что - у нее нет век. Потрошитель, должно быть, отрезал их. И грудь тоже. Мясистые черные круги зияли на месте грудей. Не считая истерзанного правого бока, она, казалось, избежала клыков «голодной шоблы». На ней осталась большая часть кожи, правда, скользкой и затянутой белесой слизью.

Девушка рядом с ней, напротив, была практически лишена кожи. Неужели он освежевал ее? Она вся почернела, белели лишь зубы и белки глаз, да какие-то штуковины, покрывавшие ее с ног до головы - будто ее усыпали рисом. Но рис шевелился. Рис был живой. Опарыши.

Последняя тоже была вся черная. Ее не ободрали - ее сожгли. Все ее тело покрывала черная корка, из трещин в которой стекала слизь, мерцая в свете костра. Она лишь отдаленно напоминала человека. Она казалась глиняной фигуркой, вылепленной дефективным ребенком, который забыл добавить ей пальцы на руках и ногах, грудь, нос и уши, а чтобы сделать глаза, просто провертел пальцами дырки. При движении, ее кожа похрустывала и отваливалась кусками.

Ну и компания, - подумала прикованная наручниками девушка.

Она размышляла, сохранилось ли у них достаточно разума, чтобы достать из кармана Потрошителя ключ от наручников и освободить ее.

Она сомневалась.

В самом деле, они, казалось, даже не замечают ее присутствия. Они хромали и ковыляли прямо к Потрошителю.

Его отчаянный вопль разбил иллюзию, в которой все происходило с незнакомкой. Она сопротивлялась, не желая возвращаться в реальный мир. Бесполезно. Прикованная к дереву обнаженная девушка вновь превратилась в Джин. Она почувствовала прилив ужаса и отвращения… и надежды.

Как-никак, все они были жертвами Потрошителя.

Час расплаты настал.

Он продолжал кричать, и Джин посмотрела вниз. Он стоял на четвереньках. Скальпированная девушка стояла на коленях, обхватив его голову руками, и вгрызалась в макушку. Джин услышала влажный лопающийся звук, когда вместе с волосами девушка вырвала у него кусок плоти.

Он упал, и тут подоспели камнеметчица и освежеванная. Они схватили его за ноги и потащили. Скальпированная девушка поползла было за ними, потом остановилась и замычала, пытаясь подобрать с земли клещи. На правой руке недоставало пальцев. Хныча от разочарования, она все пыталась захватить клещи ладонью; наконец, она вздохнула, ухватив их при помощи большого пальца и двух других, сохранившихся на левой руке. Тогда она торопливо поползла дальше, стремясь присоединиться к общему веселью. Когда она проползала мимо Джин, та увидела, что одна из ее ягодиц обглодана до костей. Добравшись до вопящего Потрошителя, она ухватила клещами его ухо и оторвала кусок.

На полпути к костру девушки отпустили его ноги.

И набросились на него всем скопом.

Он корчился и отбивался, но они перевернули его на спину. В то время, как одни прижимали его к земле, другие рвали на нем одежду, а кто-то рвал уже и его самого. Скальпированная вцепилась клещами в его правое веко и выдрала его. Сгоревшая разинула безгубый черный рот и впилась зубами в руку, жадно пережевывая пальцы. Тем временем девушка-безручка радостно скакала вокруг, словно безумный скелет, и Джин видела легкие, подпрыгивающие в ее грудной клетке.

Вскоре рубашка Потрошителя была разорвана в клочья. Брюки с трусами болтались на уровне ковбойских сапог. Скальпированная, уже успевшая выдрать второе веко, вцепилась клещами в нижнюю губу и наслаждалась его жутким визгом. Камнеметчица стояла перед ним на коленях, терзая живот с явным стремлением добраться до кишок. Осклизлая отгрызла правый сосок, с наслаждением прожевала и проглотила. Освежеванная опустилась на колени возле его лица, собрала с груди горсть опарышей и затолкала ему в рот. Он больше не мог кричать, только задыхался и хрипел.

Танцующий скелет упала на колени и, склонившись над ним, сомкнула зубы на его пенисе. Она рванула, растягивая и вгрызаясь. На мгновение он задохнулся, а затем испустил такой душераздирающий вопль, что Джин показалось, будто в уши ей вонзили нож для колки льда.

Скальпированная оторвала нижнюю губу, отшвырнула прочь и наблюдала за ее полетом.

Джин наблюдала тоже. Губа шлепнула ее по бедру и прилипла к коже, как пиявка. Джин стиснула зубы и топнула ногой, пытаясь ее стряхнуть; губа не отлипала

Это всего лишь губа, - подумала Джин.

И тут к горлу подкатила рвота. Она наклонилась вперед, насколько позволяли наручники, стараясь не заблевать себя.

Какая-то частичка ее разума не переставала удивляться: она стоит тут, глядя на ужасные, изуродованные трупы, какие и в самом страшном сне не увидишь. Она смотрит, как эти трупы вытворяют с Потрошителем невыразимо жуткие вещи. И тем не менее, до сих пор не сблевала.

Губа к ноге прилипла, сейчас наизнанку вывернусь.

По крайней мере, она не попала на себя. Большая часть блевотины выплеснулась на землю возле ее туфель, лишь брызги заляпали голени.

Наконец, рвота утихла.

Ловя воздух ртом, она сморгнула с глаз слезы.

И увидела, что скальпированная девушка смотрит на нее.

Остальные продолжали «обрабатывать» Потрошителя. Он уже не кричал, только придушенно скулил.

Скльпированная с силой опустила клещи. Они вошли Потрошителю в рот, раздробив верхние зубы. Она вогнала их поглубже - до самого горла, - и поползла к Джин.

- Возвращайся к нему, - шептала Джин, - он же там.

Вдруг у нее промелькнула надежда, что скальпированная хочет ей помочь.

- Возьми, пожалуйста, ключ. От наручников. Он в кармане его брюк.

Но девушка, казалось, ее не слышит. Остановившись в луже рвоты, она опустила туда лицо. Джин услышала приглушенное чавканье и поперхнулась. Девушка подняла голову, посмотрела на Джин и, облизав губы, с которых капала рвота, поползла вперед. Прямо к ней.

- Нет! Ползи отсюда!

Разинула рот.

Боже!

Джин врезала ей коленом по лбу. Щелкнув зубами, та отлетела назад.

Джин охватил ледяной озноб. Кожа покрылась мурашками. Сердце бешено колотилось.

Потрошителя им мало.

Я следующая!

Скальпированная девушка перевернулась и начала подниматься.

Джин подпрыгнула.

Она перехватила ветку, к которой была прикована, обеими руками, уперлась пятками в ствол и попыталась передвинуть цепочку наручников к концу ветки, но не смогла. Пятки соскользнули со ствола. Качнувшись вперед, она вскинула ноги.

Она раскачивалась.

Она отталкивалась ногами, раскачивая свое тело, как маятник, с каждым движением напрягая мускулы все сильнее.

Руки цепляются за ветку. Теперь ноги.